Даниловская Третьяковка или Идите на свет
Если свернуть с главной улицы города в правую сторону от массивного Дома Культуры, то можно увидеть, как за силуэтом вывески Сбербанка развевается Знамя Мира. Еще до знакомства с сотрудниками, экспозицией и внутренней жизнью местной галереи, я пойму, какая гармония вызвана сочетанием красного и белого цветов, — от трех сфер, запечатленных Пактом Рериха, перекликающихся с фоном белого фасада здания, до галерейного интерьера и символического красного — огненного — в словах и стремлениях.
Лестница Даниловской художественной галереи массивна и крута. Усталость сменилась удивлением, когда, отворив дверь, мне показалось, что от аристократичной бледности стен, соседствующей с лестницей, мой глаз улыбнулся при встрече со светом. Ритм спускавшихся шагов с более грациозной, но такой же крутой лестницы, ознаменовал мое знакомство с сотрудниками.
— Здравствуйте! Вы к нам на выставку? Очень рады — но у нас сейчас детская мастерская. Ничего страшного, иногда дети могут рассказать о галерее больше, чем мы.
Я наблюдаю за девочками с карандашами и блокнотами в руках, перемещающихся из зала в зал. У них на лицах нет того медленного созерцания посетительниц — оно заменено любопытством исследования. Но если бы вокруг картин не кружил хоровод косиц и бантов, то первое, что бросилось бы мне в глаза — галерея афиш в холле и послеполуденное солнце, пробивающееся сквозь льняные занавески и смотрящее прямо на меня. Вижу повторяющееся Знамя Мира на афишах художественных проектов за разные годы, наблюдаю контраст свидетельств вернисажей выставок даниловских художников и мастеров с большими именами. Мне бы время, чтобы рассмотреть эту живописную летопись деятельности галереи, но меня приглашают посмотреть выставку Владимира Кордюкова. На протяжении пяти залов белые залы приняли на себя композиции из авторской бумаги и горячей эмали, энкаустики и монотипий. Меня удивляет, как пространство надевает на меня роль посетительницы, но позволяет быть свободной. Я владею экспозиционным маршрутом и не обделена пояснениями экскурсовода, но превалирующую часть моего наблюдения занимает чувство уюта и безопасности, в которой мой шаг не контролируется экспликациями и мой голос не перекрикивает аудиогид. Мне радостно сесть на скрипучий стул перед живописным Спасителем, пока мимо меня блуждают в таинственной походке дети. Мое недоумение вызывает их незаурядное внимание: они посвящают его отнюдь не живописи и скульптуре. Наоборот, они аккуратно обходят бронзового ангела и присматриваются к стенам, подолгу стоят у окна и листают книги из библиотеки, собранной издательствами V-A-C, Garage и Ad Marginem. Большого труда стоит до конца понять художественный анализ, приведенный в этих книгах, оттого удивление соревнуется с радостью — как такая литература с легкостью подчиняется рукам и мыслям девочки?
Ей что-то подсказывает руководитель галереи, и мне хочется, чтобы она подсказала и мне о месте, где я нахожусь. Оказалось, что аристократичная бледность стен присутствует у здания с середины XIX века. Бывший купеческий дом, с достоинством переживший коммунальную заурядность, магазин электротехники и суету Дома творчества, чтобы в конце прошлого столетия, в голодные 90-е, открыть первую выставку в Данилове. Музы проявили свои лики на фасаде в непростое время и с зафиксированной в камне мудростью и радостью ежедневно наблюдают за потоком людей и машин. Они делают это на протяжении 25-ти лет, и к юбилейной дате сообщество галереи готовит праздник. Наверное, легко узнать себя на протяжении такого возраста, но и важно знать, кем ты стал за это время для других. Детская мастерская, которая попала под мое наблюдение, стала опытом соучастия местного сообщества — в данном случае, детей — в пространстве галереи, чтобы обе стороны стали ближе друг для друга. Оказалось, что рисование детей посвящено осмыслению галереи в детском понимании и чувстве. Какого цвета галерея? Кто в ней живет? А может ли она быть как человек — со своими венами, кожей, дыханием и мечтами?
И дети в ней находят «чудо-мозг» с мыслями — в кабинете, поместившемся в светлой мансарде. И сердце галереи тоже! Осмысление пути к нему оказалось сложнее, чем само расстояние. Ведь сердце — в картинах, в сотрудниках и в них самих — детях, которые оказались свободными и чувствующими доверие со стороны галереи. В будущем, на юбилейной выставке, она подставит свои плечи-стены, чтобы экспонировать результаты мастерской.
Я смела подслушать выводы детей на презентации рисунков, пока наблюдала в окно, из которого выходит вид на «Пятерочку» и неспешный темп жизни компактного города. По широкой тропе проходят колонны из пар школьников, которым галерея предоставляет экскурсии в двух выставочных пространствах и свободный доступ к использованию галерейной библиотеки и ее территорию для общей работы и творчества. Я не буду специально ограничивать себя в уже укоренившейся в использовании фразы «чувство уюта», так как зависимое слово — уют — впитался в белые стены, расположился на стульях и придумал новый повод для встречи, чтобы шире раскрыть двери галереи.
Мне поддался удивительный случай незаурядного введения деятельности муниципального учреждения культуры, которое формирует своих сотрудников и соучастников проектов не только из художников, кураторов и коллег, но и из волонтеров, посетителей и друзей галереи. Мое размышление подтвердилось комментариями руководителя, радующегося, что с годами галерея одновременно становится мудрее, укрепляя стержень художественного уровня и выбора художников, но и омолаживается за счет детей и подростков, имеющих возможность проявить инициативу соучастия и быть уверенными, что им ответят. За свидетельством захожу на страницу галереи ВКонтакте и, пролистав несколько минут ленту, вижу серию афиш, зовущих на литературные чтения, виниловые вечера и лекции.
Очередь румяных художниц в гардероб напоминает мне, что пора идти. Я достаю из кармана единственную купюру в пятьдесят рублей, чтобы забрать с собой «Двух, устремленных к звезде» на открытке Елены Войновой. Говорю «До свидания» и поворачиваюсь ко входной к двери, на которой написано: «Я здесь в первый раз и точно не в последний. Впечатляет. — 2000 г.»
Распечатанная наклейка из первой книги отзывов заставляет меня вспомнить встречающий свет, когда открываются двери галереи. Я аккуратно закрою их за собой, чтобы не в последний раз сюда вернуться.
